пока ты не двигаешься, твои цепи не звенят
Чистовик
Я не Чичиков, но на каждую тетрадь у меня приходится по две-три таких же по толщине черновых тетради. Одну я постоянно забывала, в другой писала как курица лапой... все бы ничего, вот только пытаться повторять по ним что-то мне, рационалу, бесполезно. Нужно копаться в дремучих дебрях этих записей, разбирать их, переписывать аккуратными на чистовик...
К чему это я.
Одиннадцатый класс - время собирать камни. Время оглядываться назад, на глупость позднего детства и козлячество подросткового периода, и с тяжестью на сердце вздыхать. Что я вижу? Значительная часть моей прежней жизни похожа на черновик, исписанный вкривь и вкось так, что смысл конспектов улетучивается сквозь пропущенные строчки и бессмысленные пометки на полях. Черновик этот выглядит так, словно писался то на коленке, то на задней парте под гомон камчаточников, то в процессе асечной игры... Да в общем-то так оно и было.
Сейчас я осознала, что жить - впервые после длительного существования в черновом состоянии, жить со вкусом и наслаждением, жить по законам, которые в большей степени подходят мне, я начала сравнительно недавно. Постепенно, чередой реформ и мини-революций, за год я осуществила свое духовное становление, духовное взросление. То самое, о котором вчера написала в одной из С-шек по русскому.
Когда в очередной раз я оглядываюсь на прошлое, слезы наворачиваются на глаза.
Как все могло быть... лучше!
Как отягощают жизнь бесконечные черновики!..
За этот год я поняла столько вещей, простых и сложных, банальных и неочевидных, что дух захватывает. Одна из них обобщает почти все остальные: нельзя пользоваться черновиками. Жизнь нужно прожить так, будто сразу пишешь ее на чистовик.
И чистовик этот должен быть логичным и ясным, чтобы не было стыдно к нему возвращаться.
Я не Чичиков, но на каждую тетрадь у меня приходится по две-три таких же по толщине черновых тетради. Одну я постоянно забывала, в другой писала как курица лапой... все бы ничего, вот только пытаться повторять по ним что-то мне, рационалу, бесполезно. Нужно копаться в дремучих дебрях этих записей, разбирать их, переписывать аккуратными на чистовик...
К чему это я.
Одиннадцатый класс - время собирать камни. Время оглядываться назад, на глупость позднего детства и козлячество подросткового периода, и с тяжестью на сердце вздыхать. Что я вижу? Значительная часть моей прежней жизни похожа на черновик, исписанный вкривь и вкось так, что смысл конспектов улетучивается сквозь пропущенные строчки и бессмысленные пометки на полях. Черновик этот выглядит так, словно писался то на коленке, то на задней парте под гомон камчаточников, то в процессе асечной игры... Да в общем-то так оно и было.
Сейчас я осознала, что жить - впервые после длительного существования в черновом состоянии, жить со вкусом и наслаждением, жить по законам, которые в большей степени подходят мне, я начала сравнительно недавно. Постепенно, чередой реформ и мини-революций, за год я осуществила свое духовное становление, духовное взросление. То самое, о котором вчера написала в одной из С-шек по русскому.
Когда в очередной раз я оглядываюсь на прошлое, слезы наворачиваются на глаза.
Как все могло быть... лучше!
Как отягощают жизнь бесконечные черновики!..
За этот год я поняла столько вещей, простых и сложных, банальных и неочевидных, что дух захватывает. Одна из них обобщает почти все остальные: нельзя пользоваться черновиками. Жизнь нужно прожить так, будто сразу пишешь ее на чистовик.
И чистовик этот должен быть логичным и ясным, чтобы не было стыдно к нему возвращаться.